Подарок

Ранним субботним утром Даше позвонила Катерина.

– Пойдём, – говорит, – сегодня в город, Дашенька. Там на центральной площади ярмарку устраивают. Товары посмотрим, на лошадке покатаемся, а самое главное, блинов поедим. Мне страсть как блинчиков хочется.

– А что, – отвечает Даша, – давай сходим. Я ведь тоже давно блинов не ела.

Катя к Даше домой забежала, потом девчонки вниз спустились и по дорожке к центру города направились. Идут, болтают да прикидывают, сколько блинов на пятьдесят рублей купить можно.

Дорожка длинная, но неширокая. По обе стороны тополя высокие растут. А в тени кустов скамейки деревянные стоят. Девочки уже до середины аллеи дошли. Вдруг смотрят – в самом конце на скамейке одинокая фигура виднеется. Подошли девочки поближе и видят: на скамейке их одноклассница Юля сидит. Голова поникшая, плечики опущены, ручки на коленках сложены, платочек носовой сжимают.

– Здравствуй, Юленька, – говорит Даша. – Ты, что, такая грустная?

Юля в ответ только всхлипнула да ещё ниже голову опустила.

Девочки с двух сторон на скамейку присели. Ждут, когда Юля что-нибудь скажет. А Юля глаза платком вытерла и к Даше повернулась.

– Знаешь, Дашенька, – говорит, – я… у меня… Тимка...

Она не договорила и разрыдалась в полный голос. Девочки друг на друга удивлённо смотрят.

– Кто такой Тимка? – Даша у Кати спрашивает.

Та только плечами пожала.

– Может, братишка её? – предположила Катя. – Юля, да ты толком скажи, – потрясла она её за плечо.

Юля ещё минут пять всхлипывала, потом наконец в себя пришла и говорит:

– Тимка – это котёнок.

– Фу ты, леший, – облегчённо вздохнула Катя, – а мы уж, Бог знает, что подумали. Ну и что там с котёнком твоим произошло, пропал он, что ли?

– Да… то есть нет… то есть да, – совсем запутавшись, пробормотала Юля.

– Чего нет и что да? – терпеливо спросила Катя.

– Подожди, Катюша, – вмешалась Даша, – дай ей успокоиться.

Юля совсем перестала всхлипывать и начала рассказывать:

– У меня дедушка и бабушка есть. Они в деревне живут. Эта деревня в тридцати километрах от города находится. У нас в деревне коровка есть, пёс Бимка, а ещё кот Барсик и кошка Мурка.

У Мурки в этом году котята родились, целых пять штук. Я сначала со всеми возилась. Никак решить не могла, какой из них мне больше нравится. А через какое-то время серенький котёнок с красивыми полосками вдоль спины самым дорогим для меня сделался. У него такие глазки умные, и играл он забавно. Уже через неделю я никого, кроме него, не замечала. Как только в деревню приезжала, сразу в хлев бежала. Там наверху, на сеновале, я для них домик сделала.

Котёнка я Тимкой назвала и так к нему привязалась, что только о нём всё время и думала. Я его и в лес за грибами брала, и спать с собою укладывала, и рыбку ему из города привозила. Он всегда мне навстречу кидался, когда я к дедушке с бабушкой приезжала.

Однажды я в деревню приехала, а Тимка мне навстречу не выбежал. Я подумала, может быть, он с другими котятами заигрался. Пошла в хлев, а там его нет. Я к дедушке. А он говорит: «Не знаю, Юленька, не видел я твоего котёнка».

Я во двор вышла и думаю: «Куда же это Тимка мог запропаститься?». Вдруг смотрю – по двору кошка Мурка бегает, какая-то вся обеспокоенная. Она на меня посмотрела и замяукала жалобно. Потом она в сарай побежала. Там у дедушки дрова лежат. Я за ней следом в сарай зашла и вижу – один край поленницы развалился. Раньше дрова у дедушки были аккуратно сложены. Мурка на дрова запрыгнула: то на меня посмотрит, то пытается лапкой полено отодвинуть. Она лапой по нему скребёт, да только полено тяжёлое, никак ей не поддаётся.

Я к поленнице подошла и стала кучу развалившуюся разбирать. А Мурка вокруг меня бегает. «Что это, – думаю, – она ведёт себя так странно». Когда я половину кучи разобрала, то жалобное мяуканье услышала. Я оставшуюся половину за одну минуту раскидала. Там в самом низу Тимка лежал. Он, видно, в сарае на дровах играл, поленница рухнула, и его завалило. Тимке повезло. Он в небольшую ямку упал, а дрова над ним как бы крышу образовали.

Когда я его вытащила, он такой жалкий был: худой, испуганный. Видно, он там дня три пролежал. Ох, и наревелась я тогда. Он ведь погибнуть мог.

После этого случая я решила, что в город его отвезу. Я у папы с мамой спросила: можно ли мне котёнка домой забрать. Мама сказала, что забрать можно, только я должна знать, что заводить животных – шаг очень ответственный. Ведь за ними ухаживать нужно: и кормить, и гулять, и лечить, если заболеют. Я с радостью согласилась.

Привезли мы Тимку домой. Сначала всё так здорово было. Мы с ним играли, я его кормила и даже туалет за ним убирала. Мама коробочку специальную купила, но Тимка никак туда ходить не хотел, всю квартиру нам описал. Только я не переживала, мне убирать за ним было не в тягость.

Однажды я заметила, что Тимка заскучал. Нет, он рад был меня видеть, он по-прежнему играл со мной, но, когда я занята была, он просто не знал, что делать. В деревне-то всё было иначе: если я поиграть хотела – он ко мне прибегал. А если я занята была – он своими делами занимался: с котятами играл, за птичками гонялся, цветочки, которые я посадила, нюхал. А в квартире-то городской нет этого ничего. Вот он и не знал, куда деваться.

Днём, пока я в школе была, он выспится, а ночью ему поиграть хочется. Я в кровать, а он по мне топчется, спать не даёт. Я один раз не выспалась, другой раз в школу опоздала. Расстраиваться, капризничать начала. Вот меня уже и Тимка не радует. Однажды ночью я его папе принесла. «Пускай, – говорю, – он с тобой поспит, а то я совсем замучалась».

Папа взял его, конечно, ничего мне не сказал, только посмотрел на меня как-то очень внимательно.

На выходные мы опять в деревню собрались. Я решила Тимку с собой взять. Пускай он с котятами поиграет да по травке побегает. Приехали мы в деревню, Тимка из машины выскочил и к котятам пустился, они так играли здорово. А кошка Мурка облизывала его ласково, видно, тоже соскучилась.

Я своими делами заниматься стала, а когда Тимку увидеть захотела, я его позвала, и он два часа со мной возился. В деревне никто никому не мешал. Я и выспаться успела, и с Тимкой наиграться. Я поняла тогда – котёнку здесь больше нравится.

Когда время пришло в город возвращаться, я решила Тимку не брать. Я ведь люблю его. Пускай будет там, где ему лучше. Так мы и жили: я в городе, а он в деревне. И всем хорошо было.

Через месяц котята подросли. Дедушка с бабушкой решили их в хорошие руки отдать. Да и действительно, не держать же семь котов в доме. Я была не против, только дедушку очень попросила Тимку моего никому не отдавать. Дедушка мне твёрдо пообещал, что они его оставят. Мы с ним в хлев пошли, и я всех котят ему показала, а потом Тимку принесла. Я дедушке объяснила: какие у моего котёнка полоски на спинке, какие глазки, и чем он от остальных отличается. Они же все серые, сразу и не разберёшь.

Я в город уехала и целую неделю уверена была, что, когда вернусь, Тимка мне навстречу выскочит.

– Представляете, – Юля снова всхлипывать начала, – приезжаю я в деревню, а его нет. Дедушка всё перепутал. Он другого котёнка оставил, а моего Тимку отдал. Он сказал, что они с бабушкой долго выбирали, да, видно, невнимательно смотрели.

Тимка для меня самым дорогим существом был, а они его чужим людям… Они говорили, что любят меня, всегда ждали, когда я в деревню приеду, а сами даже внимательно посмотреть не смогли. Это они виноваты, особенно дедушка, никогда больше в деревню к ним не поеду!

Юля опять расплакалась. Девочки её не утешают.

– Знаете, – снова заговорила она, – мы с ним однажды на улице целый день играли. Так набегались, прямо ноги отваливаются. Я на копну залезла. Дай, думаю, отдохну. Глаза закрыла и заснула. Проснулась я оттого, что Тимка около уха травой шуршит. Смотрю я спросонья, и кажется мне, что Тима с травинкой играет. Я глаза протёрла и вижу, что это не травинка, а змея. Её дедушка, наверно, вместе с сеном на самый верх забросил.

Сначала я, от страха не шевелясь, лежала. Тимка глупенький, видно, решил, что это верёвка, которая почему-то шевелится. Ему интересно. Он то за хвост змею потрогает, то в морду лизнуть пытается. Змея шипит. Вот-вот укусит. Уж не знаю, сколько я так пролежала. Наконец страх поборола, вскочила, схватила Тимку за шиворот и с копны спрыгнула. Я тогда за него сильно испугалась.

Мы никому ничего не сказали, только весь вечер на печке просидели, друг к другу прижавшись. Тимка тихо сидел, тоже, наверное, испугался. – Юля снова всхлипнула. – Он был самый умный и самый добрый.

Проснулась я как-то утром. Это через два дня было после того, как мы со змеёй встретились. Лежу на кровати, глаза не открываю. Слышу – Тимка по дому носится. Потом он затих, а через минуту ко мне на кровать запрыгнул. Я глаза открыла, смотрю – а у него в зубах мышка. Я мышей не боюсь нисколечко. Тимка мышку на одеяло положил и носом мне её подталкивает. А потом он мне в плечо уткнулся и замер. Понимаете! Он мне покушать принёс. Он угостить меня хотел. Он же мне самое дорогое отдавал, что у него было – маленькую мышку. – Юля опять разрыдалась. – Я тогда мышку ему назад вернула и целый вечер его гладила.

– Ничего удивительного в этом нет, – сказала Даша. – Он тебе самое дорогое принёс, потому что ты ему самое дорогое отдавала – любовь свою. Так всегда бывает, что в мир отдашь – то и назад получишь.

– А ещё он говорить умел, – снова всхлипнула Юля.

– Ну, это уж ты загнула, – усомнилась Катя. – Это ведь всё-таки кот, а не попугай.

– Ничего я не загнула, – возразила Юля. – Я часто Мурку при нём гладила и приговаривала: «Муся, Муся». А однажды сижу я на диване, Тимку глажу. Забылась, наверное, и говорю: «Муся хорошая».

А он, представляете, мурлыкал сначала, а потом затих, а через минуту слышу – он произносит: «Мууссся, мууссся». Да так отчётливо. Я от неожиданности даже подпрыгнула. А потом он часто так делал.

Девочки только удивлённо головами качают.

– Нет больше у меня Тимки, – печально говорит Юля.

Вдруг лицо её изменилось, и она сказала решительно:

– Плохой у меня всё-таки дедушка, не любит он меня, да и бабушка не лучше. Не поеду к ним больше!

Даша с Катей переглянулись. При этом Катя укоризненно головой покачала. Юля, видно, ещё сказать что-то хотела, да только Даша её опередила:

– То, что дедушка тебя не любит, наверное, правда. Так невнимательно к тебе отнестись только чужой человек мог. Да только ты не сердись на него Юля, ты ведь свою маму ещё больше не любишь.

Юля до того удивилась, что даже про горе своё забыла.

– Что ты говоришь, Дашенька? – спросила она растерянно. – Да кто тебе сказал такое? Свою маму я очень люблю, она у меня самая лучшая.

– Да так ли это, Юленька? – усомнилась Даша. – А скажи-ка мне, ты ведь у нас девочка умная да сообразительная, примеры из математики как орехи щёлкаешь. Только оценки у тебя не очень: то пятёрка, то тройка. Вон на прошлой неделе за контрольную по математике ты трояк получила. Как это ты умудрилась?

– Я, Дашенька, между прочим, всё правильно решила. Я даже с задачей справилась, – возразила Юля.

– За что же тройка тогда? – спросила Даша.

– Я все примеры на черновике сначала решала, – ответила Юля, – а потом в тетрадь переписывала. Только я невнимательно посмотрела и вместо цифры 58 – 56 написала.

– А по русскому языку почему тройку получила за проверочную работу? – снова задала вопрос Даша.

– Так ведь я слово «варежка» с буквой «ш» написала, а в слове «подъезд» вместо твёрдого знака мягкий поставила.

– Опять по невнимательности, что ли? – спросила Катя.

– Ну да, – непонимающе подтвердила Юля. – Я действительно не очень внимательная, мне и мама об этом говорит. Только причём здесь всё это? – удивлённо спросила она.

– Ну, раз ты не поняла ещё, тогда я тебе объясню, – ответила Даша. – Ты дедушку в чём обвинила? В том, что он внимательности к тебе не проявил, когда ты просила его котёнка оставить. О другом думать себе позволил. Ведь это ты заявила, что любящий человек так поступать не может. Так ведь он это только один раз сделал, а ты маму уже третий год мучаешь. Кто же из вас кого больше не любит? – спросила Даша и продолжила:

– Вселенная тебе много раз подсказать пыталась, что ты любимому человеку больно делаешь. Да ты ведь у нас только себя жалеть научилась. Ты даже, когда Тимку оплакиваешь, не думаешь о том, что ему у других людей лучше. Когда кого-то любят – счастья ему желают, а ты слезы льёшь.

Вселенная всё, что могла, сделала. Но ты ведь у нас девочка равнодушная, вот она для тебя историю с котёнком и придумала. Может быть, ты на своём примере поймёшь, что такое твоя невнимательность.

Мама с тобой целые вечера просиживала, уроки учила, помочь старалась. Каждый раз она надеялась, что ты пятёрку принесёшь, только ты ведь маму не любишь. Тебе всё равно, что она чувствует!

Юля больше не плакала. Она сидела задумавшись. Наконец она подняла голову и сказала:

– Наверное, ты права, Дашенька. Только всё равно, всё это несправедливо. Свою невнимательность я могу исправить, а Тимку мне Вселенная не вернёт.

– Как знать, – задумчиво сказала Даша, – всякое в этой жизни случается, да только именно ты первый шаг должна сделать. Скажи-ка, когда у твоей мамы день рождения?

– Через три месяца, – ответила Юля.

– И что же ты ей подарить собираешься? – снова задала вопрос Даша.

– Я ей картину красивую нарисую. Я ведь в художественную школу хожу и рисовать у меня хорошо получается. Да ты ведь и сама говорила, что родителям лучше дарить то, что своими руками сделано, – сказала Юля.

– То, что подарки своими руками делать нужно, – это верно, да только очень важно дарить человеку то, что он получить хочет.

– Так что же мне маме подарить? – спросила Юля.

– Подари ей свою внимательность, – ответила Даша.

– Как же я, Дашенька, это сделаю? – удивилась Юля.

– А ты сделай так, чтобы через три месяца у тебя ни одной тройки за невнимательность не было да чтобы в дневнике твоём всё красиво написано было. Тогда, может быть, и Вселенная тебе подарок сделает, – ответила Даша.

Юля снова задумалась и говорит решительно:

– Хорошо, Дашенька, я сделаю то, что ты говоришь. Я сделаю это хотя бы для того, чтобы доказать, что ничего не может твоя Вселенная!

– Ну-ну, – усмехнулась Даша.

Они с Катериной поднялись со скамейки.

– Пойдём, Катюша, домой, – говорит Даша. – Все наши блины уже съели, хоть чаю у меня попьём.

Ушли девочки, а Юля одна осталась. Она ещё немного посидела на лавочке, потом домой направилась.

Когда она в квартиру зашла, папа с мамой за столом сидели, чай пили. Юля в кухне потопталась немного, а потом говорит:

– Мамочка, а можно вас с папой попросить в мой дневник пока не заглядывать?

– Это почему ещё? – удивился папа. – Там всё так страшно?

– Да нет, – ответила Юля. – Ну, пожалуйста.

Мама внимательно на неё посмотрела и говорит:

– Хорошо, Юля, давай так сделаем: ты нам дневник и тетради покажешь тогда, когда сама сочтёшь нужным.

На том они и порешили.

Через три месяца у Юлиной мамы гости собрались. Было много цветов и подарков. Ещё утром папа и Юля праздничный обед приготовили и за цветами в магазин сходили. Наконец все собрались, и мама гостей за стол пригласила. Перед тем как за стол сесть, каждый гость маме подарок вручал и говорил что-нибудь приятное. Юля самой последней оказалась. Она со своим подарком подошла, когда все гости уже за столом сидели.

– Дорогая мама, – говорит Юля, – я хочу подарить тебе два подарка. Вот это – первый.

Она протянула маме красивую картину, которую держала в руках. Гости картину увидели и восхищённо головами закивали. А Юля продолжает:

– А вот это – мой самый главный подарок, мамочка, это то, что ты от меня больше всего получить хотела.

И она протянула удивлённой маме конверт запечатанный. Мама конверт взяла, а на нём написано: «Подарок любимой маме на день рождения – Моя внимательность».

Мама конверт открыла, а там Юлины тетрадки и дневник. Тут к ней папа подошёл. Стали они тетрадки листать. А в них всё так красиво написано и только одни пятёрки. И дневник чистенький и тоже только с пятёрками. Наконец мама поняла, о какой внимательности Юля говорила. Присела она около дочери и говорит:

– Спасибо тебе, доченька. Твой подарок для меня – самый дорогой!

Видит Юля, что у мамы слезы на глазах, и чуть сама не расплакалась. Мама Юлю в щёчку поцеловала, поднялась и говорит гостям:

– Только самый любящий человек такие подарки может делать, я самая счастливая мама на свете, потому что у меня самая лучшая дочка.

Тут все гости захлопали, а Юля опять чуть не разревелась. Только она сдержалась и говорит:

– Мамочка, вы тут с гостями посидите, а я во дворе погуляю.

– Хорошо, доченька, – ответила мама.

Юля собралась и на улицу вышла.

Хорошо на улице. Солнышко светит, прохожие улыбаются. Идёт Юля по дорожке, а на душе у неё птицы поют.

Задумалась Юля и не заметила, как забрела на то место, где с девочками три месяца назад разговаривала. Смотрит – та же скамейка стоит, а на ней Даша и Катя сидят. О чём-то оживлённо беседуют. Подошла к ним Юля, поздоровалась.

– Как дела, Юленька? – спрашивает Даша.

– Хорошо, – отвечает Юля. – Сегодня у моей мамы день рождения. И я ей свою внимательность подарила.

– Ну и как ей подарок, понравился? – Даша лукаво спрашивает.

– Очень понравился, Дашенька, – отвечает Юля. – Ты права была, мой подарок действительно самым дорогим оказался. А мне самой так хорошо, будто это я подарок получила!

Тут Юля задумалась, а лицо её печальным сделалось. Она на скамейку к девочкам присела и говорит:

– Я-то своё обещание выполнила, а вот моё желание никто исполнить не сможет, даже твоя Вселенная.

Замолчала Юля и под ноги себе смотрит. Катя с Дашей переглянулись. А Юля продолжает:

– Хоть бы одним глазком на Тимку посмотреть, погладить бы его разок.

Она на Дашу глаза подняла и видит, что она её не слушает, в другую сторону смотрит. И Катя почему-то вместе с Дашей в сторону отвернулась.

– Вам, наверное, девочки, со мной совсем не интересно, – печально говорит Юля, – пойду я.

Девочки к Юле повернулись, а Даша говорит:

– Нам, Юленька, с тобой очень интересно. А уходить ты не торопись. Никак не пойму, – говорит она задумчиво, – что это там по тропинке к нам движется.

– И мне никак не разглядеть, – говорит Катя.

Юля без всякого интереса взглянула в ту сторону, куда девочки указывали. Прямо к ним по тропинке двигался котёнок, он был очень худой и взлохмаченный. При каждом шаге его покачивало и было видно, что каждый шаг ему с большим трудом даётся.

Юля на котёнка посмотрела равнодушно и говорит:

– На моего Тимку похож. Такие же лапки беленькие и полоски на спинке есть.

Девочки на Юлю посмотрели внимательно, а потом на котёнка взгляд перевели. Котёнок тем временем к девочкам подошёл. Он всех троих осмотрел, а потом на землю сел, прямо напротив Юли.

– Ну, вылитый Тимка, – говорит Юля.

Котёнок видимо почувствовал тепло, от девочек исходящее, и говорит:

– Мур, мур.

– Даже голос похож, – говорит Юля.

Девочки снова на Юлю посмотрели. А котёнок тем временем опять:

– Мур, мур, – а потом замер на секунду и произнёс: – Мууся, мууся.

Юля на скамейке так подпрыгнула, что чуть на землю не грохнулась.

– Этого не может быть! – воскликнула она.

Она ошарашено смотрела на котёнка.

– Я так понимаю, – ехидно сказала Катя, – что, пока этот кот на чистом русском языке не представится, эта балда не поверит.

– Тимка! – завизжала Юля и кинулась к котёнку.

Она подхватила его на руки и к себе прижала. Она так крепко прижимала его, что Даша ей сказала:

– Юлька, ты от радости задавишь кота, тогда уж точно Вселенная помочь тебе не сможет.

Юля ослабила объятья и зарыдала в голос.

– Ну вот, – говорит Катя, – у неё что не событие, то слёзы. Горе – ревёт, радость – ревёт. У тебя ничего другого в репертуаре нет?

Юля её почти не слышала, она всё гладила и гладила своего Тимку.

– Слушай, Юленька, – сказала Даша, – отнеси-ка ты котёнка домой, его покормить да помыть не мешает. Судя по всему, он все тридцать километров пешком отмахал.

Юля закивала головой и бросилась домой.

Дней через пять Дарья решила к Катерине заглянуть. Вышла на улицу, идёт по дорожке, о своём думает. Вдруг видит – около подъезда на скамейке Юля сидит. Лицо счастливое, глазки огнём радостным светятся.

– Здравствуй, Юля, – поздоровалась Даша. – Как дела у тебя?

– Здравствуй, Даша, – ответила Юля. – У меня всё хорошо.

Она немного подумала, а потом и говорит:

– Знаешь, Дашенька, ты права была. Ни в чём мои бабушка с дедушкой не виноваты. Это из-за меня всё произошло, теперь я это точно знаю! Я к ним обязательно в деревню поеду!

– Вот и молодец! – говорит Даша.

Смотрит на Юлю. А та счастливая сидит, во весь рот улыбается, а на коленях у неё сладко посапывает маленький подарок Вселенной. Мягкий и пушистый, самый дорогой для Юли подарок в мире.

 

Продолжение в следующем номере.

 

Александр Бородай, Псков.