Не мог своим детям читать некоторые моменты в сказках. Немного обработал их.

Владимир Стихин.

 

В одной красивой стороне, в одном селении, живёт семья. Отец да матушка. И есть у них три сына: старший – Фёдор, средний – Василий, и младший – Иван.

Много лет, много зим проходит. Пошатнулось почему-то здоровье у отца. Услыхал он, что за тридевять земель, в тридесятой стороне, есть сад с молодильными яблоками и ручеёк с живительной водой. И если съесть ему то яблочко, живительной воды испить – поздоровеет! А если и лицо умыть живой водой – то глазки лучше станут видеть. И здоровей становится лицо, и краше.

Отец тогда собрался на праздник на мирской, где люди местные и пришлые, и объявляет всему люду:

- Эй, мир людской, поклон вам бью. Кто выберется из избранников, из лесников и травников, чтоб съездил он за тридевять земель, в тридесятую сторонушку? Кто сможет яблок молодильных привезти и взять живой воды кувшинец о двенадцати рылец?

Выходит Фёдор – сын его, и молвит:

- Я съезжу, батюшка, за тридевять земель и привезу оттуда яблок молодильных и воды живой кувшинец о двенадцати рылец.

Идёт он на конюший двор и выбирает там коня себе. Чтоб конь был крепкий, отдохнувший, с уздою новою. Кладёт двенадцать он подпруг с подпругою, - и ради красоты, но больше – ради крепости.

Вот отправляется в дорожку Фёдор. Видели его – садился, да не видели, - в кою сторону укатился…

Едет он, близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, едет день до вечеру, – красна солнышка до закату. И доезжает он до росстаней, до трёх дорог. Лежит на росстанях плита – большущий камень. На ней послание видно:

 

«Направо поедешь – себя спасать, коня потерять.

Налево поедешь – коня спасать, себя потерять.

Прямо поедешь – женатому быть».

 

Остановился Фёдор, стал размышлять: поеду я туда, где женатому быть. Поехал он туда… И видит: красивый терем расписной стоит, и девица прекрасная тут выбегает, молвит:

Тебе, мил путник, добрый день желаю я!

Раз ты дорожкой сей пришёл, видать, ты суженую ищешь. А ведь богатство и основа всей семьи – есть погреб. Чтоб милы детки, по желанью, в пору любую, что-нибудь сытное и вкусное нашли – по ощущенью своему…

Тот погреб вкусностями мы наполним, - из сада своего, что летом зреет.

Очень прошу тебя - мой погреб починить, и обустроить. Чтоб всё в нём свежим, вкусным сохранялось.

Подумал Фёдор, - согласился.

Спустился в погреб он и стал чинить.

 

Прошла чреда восходов и закатов… Отец на празднике мирском гласит:

- Эй, мир людской, поклон вам бью. Кто выберется из избранников, из лесников и травников, чтоб съездил он за тридевять земель, в тридесятую сторонушку? Кто сможет яблок молодильных привезти и взять живой воды кувшинец о двенадцати рылец?

Выходит сын его второй – Василий, молвит он:

- Я, батюшка, за тридевять земель, в сторонку съезжу в ту, и привезу тебе живой воды кувшинец о двенадцати рылец и яблок молодильных.

 

Идёт Василий на конюший двор и выбирает там коня. Чтоб конь был крепкий, отдохнувший, с уздою новою. Кладёт двенадцать он подпруг с подпругою, - и ради красоты, но больше – ради крепости.

Отправился в дорожку он. Видели – как садился, да не видели, - в кою сторону укатился…

Едет он, близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, едет день до вечеру, – красна солнышка до закату. Вот доезжает он до росстаней, до трёх дорог. Пред ним - большущий камень. И видит:

 

«Направо поедешь – себя спасать, коня потерять.

Налево поедешь – коня спасать, себя потерять.

Прямо поедешь – женатому быть».

 

Поразмыслил Василий, и решил ехать дорогой, где женатому быть. Доехал он до терема, с красивой крышей. Тут девица прекрасная навстречу выбегает:

Тебе, мил путник, добрый день желаю я!

Раз ты дорожкой сей пришёл, видать, ты суженую ищешь. А ведь основа жития – есть погреб. Чтоб милы детки, по желанью, в пору любую, что-нибудь сытное и вкусное нашли – по ощущенью своему…

Тот погреб вкусностями мы наполним, - из сада своего, что летом зреет.

Очень прошу тебя - мой погреб починить, и обустроить. Чтоб всё в нём свежим, вкусным сохранялось.

Василий согласился.

 

Прыгнул он в погреб – оттуда шум…

- Кто здесь такой?

- Я Фёдор. Ты кто будешь?

- А я Василий.

- Братишка ты? Родной!

И вместе засмеялись, и обнялись. И весело им то, что свататься пришли к одной девице. И пуще прежнего работой вместе занялись…

 

Прекрасные восходы меняют вновь красивые закаты…

Отец на празднике мирском вновь говорит:

- Кто выберется из избранников - яблок молодильных привезти и живой воды кувшинец о двенадцати рылец?

Тут сын меньшой его – Иван, выходит, и речь такую говорит:

- Отец мой, батюшка, родной! Благослови меня в дорогу! От буйной головы, до резвых нош, чтоб в тридесятой стороне сыскать и привезти тебе яблок молодильных и воды живой кувшинец о двенадцати рылец. Да братьев моих старших чтоб найти…

Отец ему даёт благословение…

Пошёл тогда Иван на конный двор, чтоб выбрать там коня себе – по разуму. Как на любого он коня, лишь взглянет, – тот дрожит, а руку вдруг положит – тот с ног валится. Не может выбрать сын Иван себе коня по разуму. Идёт Иван, повесил буйну голову. Навстречу ему бабушка-задворенка:

- Тебе здоровья, добрый молодец Иван. Ты что кручинен так, печален?

- Я, бабушка коня себе ищу – по разуму. Да не могу найти…

- Давно бы ты меня спросил, Иванушка. Ведь заколдован добрый конь в надёжном погребе, в поместии твоём. Как только сможешь его взять – будет тебе конь по разуму!

Подходит на рассвете к погребу Иван, плиту железную пинает. Свернулась с погреба плита. Вскочил ко доброму коню он, а конь передними ногами на плечи встал ему.

 

Уверенно стоит Иван. Весь Род ему своею силой помогает. Сорвал тут конь железные оковы и выскочил из погреба. Да и Ивана вытащил с собой. Тут обуздал Иван коня уздою новою, седлом украшенным, погладив, оседлал коня. И наложил двенадцать он подпруг с подпругою – и ради красоты, но больше – ради крепости. Отправился Иван наш в путь-дорогу.

Видели – садился, да не видели – в кою сторону укатился. Доехал он до росстаней и поразмыслил:

 

Направо ехать – коня терять. Куда мне без коня-то?

Прямо ехать – женату быть. Не время мне ещё. Разве за тем я в путь-дорогу ехал!

Налево ехать – себя терять, коня спасти. Эта дорога для меня получше будет!

 

И поворотил по той дороге он, где коня спасти, а себя потерять. Едет он, долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли, по цветущим лугам, по зелёным горам, едет день до вечеру,- красна солнышка до закату.

 

И наезжает на избушку. Изба красивая стоит, на курьей ножке, об одном окошке… Дивится красотой Иван и мыслит: Что ж, видимо, здесь добрый человек, раз красоту такую сотворяет… Поближе подошёл он к ней и кликнул:

- Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом.

Ещё помыслил и добавил:

- Как мне в тебя зайти, так и выйти!

Избушка повернулась к лесу задом, к Ивану передом. Зашёл в неё он, видит:

 

Сидит баба Яга, уж старых лет. Кудель красивый шёлком мечет, а нитки свои – через грядочки бросает. - Фу, фу, – твердит. Русского духу раньше слыхом не слыхано, видом не видано. А нынче русский дух сам пришёл.

Иванушка ей отвечает:

- Ах ты, бабулечка Яга, костяная нога, не поймавши птицу – теребишь, не узнавши молодца – хулишь… Ты бы сейчас вскочила, да меня – путника, накормила. Напоила и для ночи постелю собрала. Я бы улёгся. А ты бы села к изголовью и спрашивать бы стала. А я тогда и сказывать бы стал – чей да откуда…

Баба Яга, помолодевши, справила всё, как Иванушка ей указал. И накормила, напоила, и на постелю уложила. И к изголовью села, говоря:

Чей путник – добрый молодец ты будешь? Да откуда? Какой земли ты? Какого отца? И матери?

- Я, бабушка, с таких-то мест, с такой земли… Иван я, сын такого-то отца и матери… А еду я за тридевять земель, за тридевять озёр, в тридесятую землю, где вода живительная из родника бежит и яблочки младильные собой питает.

 

- Ну, милое дитя моё, придётся тебе ехать далеко… Яблоки те молодильные и вода живая – у сильной богатырки, - девицы Синеглазки. Она племянница родная мне. Не знаю я, получишь ты добро ли?..

- А ты, бабулечка, дай голову свою моим плечам могутным. На ум, на разум ты направь меня.

- Молодцев много проезжало, да мало среди них мне вежливо говаривало. Возьми, дитя, ты моего коня. Мой конь бойчее будет. Он довезёт тебя к средней сестре моей. Она тебя научит.

Встаёт Иван поутру – ранёхонько, водой студёной умывается белёшенько! Благодарит бабу Ягу он за ночлег.

И так поехал на её коне. Вдруг говорит коню:

- Стой, я перчатку обронил.

А конь ему и отвечает:

- Иван, пока ты говорил, я проскакал уж двести вёрст.

Едет Иван так, близко ли, далёко ли… День до ночи коротается. Завидел впереди избушку – на курьей ножке, об одном окошке.

- Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом. Как мне в тебя зайти, так и выйти.

Избушка повернулась к лесу задом, к Ивану передом. Вдруг слышно, где-то конь заржал. А под Иваном конь, - ему откликнулся! Ведь кони были одностадные. Услышала это баба Яга, ещё старее той, и говорит:

- Видать, приехала ко мне сестрица в гости.

Выходит на крыльцо она:

- Фу-фу. Раньше русского духу слыхом не слыхано, видом не видано! А нынче русский дух сам пришёл!

Иван в ответ ей молвит:

- Ах ты, баба Яга, костяная нога, встречай гостя по платью, провожай по уму. Ты бы моего коня убрала, да меня бы, добра молодца - путника, накормила, напоила, и спать уложила.

Баба Яга всё это справила – коня убрала, а Иванушку накормила, напоила, на постель уложила, и спрашивать стала – кто он, да откуда, и куда путь держит.

- Я бабушка, из таких-то мест, с такой земли, сын отца-батюшки и такой-то матушки… Еду за живой водой и яблоками молодильными к сильной богатырке – девице Синеглазке.

- Ну, дитя милое, не знаю я, получишь ли ты добро… Мудро тебе, мудро добраться до девицы Синеглазки!

- А ты, бабушка, дай голову свою моим плечам могутным. Направь меня на ум-разум.

- Много молодцев проезживало, да мало вежливо говаривало. Возьми, дитя, ты моего коня. И поезжай к моей старшей сестрице. Она лучше меня научит, как быть…

Заночевал Иванушка у этой старушки. Поутру встаёт Иван ранёхонько, умывается белёшенько. Благодарит бабу Ягу он за ночлег, и так поехал на её коне. А этот конь ещё бойчее будет! Иван вдруг говорит:

- Стой, я перчатку обронил!

А конь ему в ответ:

- Ты в кою пору говорил, уж триста вёрст я проскакал.

Едет Иванушка, день до вечера, красна солнышка до закату… И наезжает на избушку – на курьей ножке, об одном окошке.

Заржал вдруг где-то конь, а под Иваном конь – ему откликнулся.

- Избушка, избушка, обернись к лесу задом, ко мне передом. Мне не век вековать, а одну ночь ночевать.

Выходит на крыльцо тут, уж старых лет, баба Яга, – ещё старее той. И смотрит – конь её сестры, а сверху молодец прекрасный… Иван тогда ей поклонился и ночевать здесь попросился. Он вежлив был.

А каждому ночлег – и пешему, и конному, и бедному, и богатому. Всё справила баба Яга – и коня убрала, и Ивана – накормила, напоила и спать уложила. Да стала спрашивать – кто он, да откуда, и куда путь держит…

- Я, бабушка, с таких-то мест, с такой земли, сын я Иван таких родителей… Был я у младшей у сестры твоей, она и послала к середней, а средняя уж послала к тебе. Дай голову свою моим плечам могутным, на ум, на разум ты направь меня… Как у девицы Синеглазки живой воды мне раздобыть и яблок молодильных…

- Ну, так и быть, тебе я помогу, Иван. Племянница моя – девица Синеглазка – сильна она, могуча богатырка. Вокруг её – высокая стена сажени три, саженью толщины и стража у ворот – богатырей могучих тридцать. Тебя даже в ворота не пропустят! Ты поезжай в средину ночи, и едь на добром – на моём коне. Доедешь до стены – задень бока коня – и конь ту стену перескочит. Ты привяжи коня и позже в сад иди. Там яблоню увидишь и яблок молодильных свет – на ней. Под яблоней – ручей из озера бежит – к себе журчаньем привлекает, и свежестью, прохладой. Сорви три яблока, да набери воды живой кувшинец о двенадцати рылец. Девица Синеглазка будет спать. Ты в терем к ней не заходи! Ты на коня садись и за круты бока задень его. Он через стену перескочит.

Иван не стал здесь ночевать у бабушки Яги. Он сел на доброго коня её и так поехал он в ночное время. Тот конь поскакивает, все мхи-болота перескакивает. А реки и озёра все – хвостом он заметает.

Долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли, доехал так Иван наш до стены высокой. А у ворот вся стража спит – могучих тридцать там богатырей. Прижал он своего добра коня и хлопнул по крутым бокам. Конь осерчал и через стену перепрыгнул.

Иванушка с коня слезает и входит в дивный сад. Там видит: блестят листочки яблони прекрасной и яблочки младильные на ней растут. А рядом ручеёк журчит. Иван сорвал три яблочка – как бабушка Яга велела, да зачерпнул воды живой кувшинец о двенадцати рылец.

И захотел он очень сильну девицу – могучу богатырку – Синеглазку, увидать. Иванушка в прекрасный терем входит, видит: Там спят по сторону одну – поленниц шесть, прекрасных девиц – богатырок. И по другую сторону их шесть, - все спят. Посередине разметалась чудна девица – Синеглазка. И крепко спит, – будто речной порог шумит.

Иван тут не стерпел и приложился. Тихо её поцеловал, и вышел. На доброго коня он сел. А конь и говорит ему:

- Ах ты, Иван, зачем во терем ты вошёл к девице Синеглазке!? Теперь стены мне – не перескочить.

Хлопнул Иван коня бойчее прежнего.

- Ты, конь родной мой, выручай! Нам здесь не ночь ночевать, а голову потерять.

Конь осерчал тут, пуще прежнего. И через стену он – перемахнул. Только задел её своей подковою. Запели громко струны тут, пространство всё живое приводя в движение. Очнулась синеглазка, заметила пропажу и стала седлать любимого коня. А конь то – богатырский.

В погоню быстро кинулась она с подмогою своей – с двенадцатью поленницами вслед. Иван наш скачет во всю прыть, девица Синеглазка гонится за ним…

Так доезжает он до старшей бабушки Яги. А у неё уж конь готов и выведен. Иван со своего коня на этого вскочил, опять вперёд погнал лесами. Только Иван за дверь – девица Синеглазка в дверь. И спрашивает:

- Бабулечка, родная, здесь зверь чужой проскакивал иль пробегал?

- Нет, дитятко.

- А молодец проезживал ли?

- А ты, дитя, с пути-дороги молока поешь.

- Поела бы я, бабушка. Корову долго ведь доить!

- Что ты, дитя, я живо справлюсь!..

Пошла баба Яга доить корову. И доит – медленно, спокойно.

Поела молочка девица Синеглазка и снова – в путь-дорогу погнала. Ивана догонять…

Меж тем, заметила она, – бабулечка родная, совсем не торопилась, – медлила она. Переводила разговор свой… Негласно тем – благословила. Видать, пришёлся по душе ей путник!..

Вот доезжает так Иван до средней бабушки Яги. Сменил коня – и снова в путь погнал… Как только он за дверь, - девица Синеглазка в дверь:

- Бабулечка, ты видела, - здесь зверь прорыскивал, иль добрый молодец проезживал?

- Нет, дитятко моё. А ты с пути-дороги блинчиков моих отведай!

- Да ты ведь долго печь их будешь!

- Что ты, дитя, я живо справлю!

Вот напекла баба Яга блинков, меж тем пекла их медленно, спокойно… Отведала блинков девица Синеглазка, и снова в путь-дорогу погнала…

А про себя отметила медлительность Яги. Негласное благословенье ощущая… И странно, и смешно ей – приглашение, - отведать то, что не постряпано ещё. И, соглашаясь на блины, ведь Синеглазка понимала: ведь богатырский конь её быстрей, и молодца нагонит она вскоре. Но странно и смешно ей поведение Яги родной.

 

Вот доезжает наш Иван до младшей бабушки Яги. Быстро он слез с коня, на своего,- на нового, вскочил, и вновь погнал во путь-дорогу. Вот он за дверь, - девица Синеглазка в дверь. И спрашивает, - был добрый молодец ли у неё.

- Нет, дитятко. А ты с пути попарься в баньке во моей.

- Дак долго ты топить ведь будешь!

- Что ты, дитя, я живо справлю!

 

Девица Синеглазка стала размышлять: с пути дороги ей действительно помыться стоит. Ай да бабулечка моя!

Ещё бабулечка ей намекнула: слышала я, что путник яблоки младильные искал – для папы своего…

Вот бабушка Яга ей баньку истопила, всё изготовила… Попарилась девица Синеглазка, обкатилась, и снова погнала в сугон. А конь её с горки на горку скачет, реки-озёра хвостом заметает… Стала она Ивана настигать. Он видит за собой погоню: двенадцать богатырок с тринадцатою – Синеглазкой, ладят наехать на него. Тогда убавил шаг коня он, а девица ему вдогон:

- Что ж ты, без спросу, ночью, яблоки младильные сорвал?

А он ей:

- Что ж, давай разъедемся на три прыска наших коней. И силу будем пробовать!

 

Иван тут и девица Синеглазка скакнули на три прыска лошадиных, с собою брали палицы тяжёлые, копья долгомерные и остры сабельки. Съезжались они раза три, все палицы переломали, все сабли-копья исщербили, а оба на конях сидят. Зачем им на конях тогда съезжаться. С коней попрыгали они и на земле в охапочку схватились… Боролись так с утра до вечера, красна солнышка – до закату. Тут подвернулась резва ножка у Ивана, упал на сыру землю он. А девица прекрасна – Синеглазка, на белу грудь ему коленкой стала, прижав к земле. Иванушка ей молвит:

 

- Ты лучше за руки за белые меня возьми и подними меня с сырой земли, девица! В медовые ты поцелуй уста меня, прекрасна Синеглазка!

Девица подняла Ивана со сырой земли, в медовые уста поцеловала, и мысленно, те яблоки Ивана, своей рукою сорвала с любимой яблоньки своей, - те яблочки младые наливные. Благодарила яблоньку за те дары и речь держала:

- Прости, преследовала я тебя, сейчас я понимаю. Я слышала, ты яблоки везёшь, младильные, для папы своего, поэтому тебе я эти яблочки дарю. Чтобы целебным свойством они обладали. А взятое тайком, без спросу моего, живительную силу ту теряет. Ты позже семечки от яблок этих, посади, - в саду своём. Те яблочки младые, наливные, - они целебней даже этих будут, - и для тебя, и твоего отца! Я позже расскажу тебе, как лучше посадить их.

В погоне за тобой почувствовала, поняла я: ну разве можно счастье своё упустить! И потому тебя я нагоняла…

Иванушка стоял, смотрел, чуть позже молвил:

- С тобой, прекрасная Богиня, смогу я сотворить любви пространство на века!

Девица Синеглазка, глядя в глаза, взволнованно ответ держала:

- Тебе я помогать в прекрасном сотворении готова!

И вместе обнялись и долго так они стояли…

 

Иван с прекрасной Синеглазкой, к родителям девицы ехать стали…

Чтоб выбрать рядом с ними место будущего сотворения своего. Место чудесное, обоим им по нраву, нашли они…

Раскинули они шатёр во чистом поле, в лугах цветущих, на большом раздолье. Три дня, три ночи жили здесь они, и там кулонами своими, - родовыми, обменялись…

 

Девица Синеглазка говорит ему:

- Поеду я домой, Иван, и ты, домой сейчас езжай. О нас ты радостную новость родителям своим поведай. Благословенья попроси. Мои бабулечки, родители, уж ведают об этом. И яблочки с живой водой ты папе отвези. Я буду ждать тебя, в животике младенца обнимая, и мысля о тебе, - Любви пространство создавая…

 

Едет Иван обратно. Доехал он до росстаней – до трёх дорог. И размышляет: где же братья? Свернул на ту дорогу, где женату быть. Вот доезжает, видит, - терем расписной, с украшенною крышей! Тут под Иваном конь заржал, а кони братьевы – ему откликнулись. Ведь кони были одностадные! Иван сам размышляет: как может тот, кто красоту такую сотворил, плохое учинить? Как странно это!

Тут девица прекрасна выбегает:

Тебе, мил путник, добрый день желаю я!

Раз ты дорожкой сей пришёл, видать, ты суженую ищешь. А ведь богатство всей семьи – есть погреб. Чтоб милы детки, по желанью, в пору любую, что-нибудь сытное и вкусное нашли – по ощущенью своему…

Иван ей поклонился, благодарил и речь держал:

- Прости, красавица-девица, уж девушку свою я встретил – люблю я половиночку мою. А здесь братьев, мне родных, - ищу я.

Прекрасна девица тут поклонилась, молвит:

- Они в подполье у меня, мне погреб выстроили дюжий и большой.

- Ведь не затем с родной сторонушки скакали! Что ж, видно, время одному из них - с тобой венчаться.

И спустился к ним.

Тут братья ещё пуще засмеялись. И обнялись.

На том Иван их и видел. Да поскакал в дорогу – дальше…

И яблоки младильные, и воду – он привёз любимому отцу для оздоровленья. Весть радостная по селенью пронеслась - ещё одна семья родится. На жизнь с девицей – Синеглазкой, их благословив, родители знакомиться спешили, с родными девицы прекрасной. И всё селение старалось поучаствовать, помочь Ивану с Синеглазкой в становлении пространства родового их, - в Любви.

 

Так многие тогда знакомились, дружились, единились, - в прекрасном вдохновении живя, любя, творя на радость жизни.

Поныне многие места на всей Земле роднятся… И скоро вся Земля в любви, во красоте и в радости, добре являться стала.

 

И радуюсь тому с детьми я, вместе с вами.

 

Спасибо вам за жизнь вокруг, друзья!

 

Владимир Стихин, [email protected]